Кажется, я понял, какими путями в жизнь приходят перемены.
Рано или поздно ты сталкиваешься с неведомым. С той силой, которая тебе неподвластна; с тем, о чём не задумывался, чего никогда раньше не чувствовал. А может, чувствовал, но забыл об этом.
И непременно наступает момент, когда кажется, что картина бытия - и нынешнего, и грядущего - готова. И ты, обуянный безграничной этой силой, в эйфории наносишь на огромный холст последние штрихи и, задыхаясь в предвкушении удивительного зрелища, скачком отдаляешься на мгновение от творения сего, и...
И ничего.
Ступор. Горечь. Злость на себя. "Не так всё было. Совсем не так."
И, резко ударяя по тормозам, лицо разбивая в кровь о лобовое стекло, останавливаешь ты полёт чувства. Ибо принадлежишь уже не себе, но неведомой силе той, что водила кистью в твоей руке, манила, лишала сна и покоя, в прекрасное своё далёко уводя. И дрожит рука, и душат слезы, и кисть падает.
Проходят недели и месяцы. Ты, вертя скрипучее колесо своей повседневности, обрастаешь колючим тёрном. Как нежного птенца окружает до поры заботливая природа скорлупой, так и ты прячешь израненную душу за грубой, страшной одежкой. За цинизмом, за злобой, за бешеной бранью про бога-душу-мать. И засыпает душа беспокойная до поры, до времени.
А потом сталкивает тебя жизнь с теми, кто на пути твоем раньше не встречался. С непонятными. С искренними и честными. С настоящими.
И смотрят они на тебя с опаской, но слышишь вдруг - "ты с нами!" И тепло руки, и дым костра, и тишь глухая предрассветная. И уходит из-под ног земля, и взвивается ветер, и пахнет он хвоей, травами, снегом далёких гор. И просыпается душа, и рушатся неотесанные вериги её. И ощущаешь ты в тот миг всё сущее, и бешено колотится сердце, и берешь ты кисть свою в руки снова.
И перемены происходят.
